А вот как: «…ни одного часа не приходилось ему оставаться дома, и в гостиницу приезжал он с тем только, чтобы заснуть. Приезжий во всем как-то умел найтиться и показал в себе опытного светского человека. О чем бы разговор ни был, он всегда умел поддержать его: шла ли речь о лошадином заводе, говорили ли о хороших собаках, и здесь сообщал он дельные замечания; трактовали ли касательно следствия, произведенного казенною палатою, — он показал, что ему небезызвестны судейские проделки; было ли рассуждение о биллиардной игре — и в биллиардной игре не давал он промаха; говорили ли о добродетели, и о добродетели рассуждал он очень хорошо, даже со слезами на глазах…»
И чего же добился Чичиков, «милейший Павел Иванович» тем, что «во всем как-то умел найтиться», и тем, что «все это он умел облекать какою-то степенностью, умел хорошо держать себя», тем, что «говорил ни громко, ни тихо, а совершенно так, как следует»? «Все чиновники были довольны приездом нового лица», — пишет Гоголь; «и даже сам Собакевич, который редко отзывался о ком-нибудь с хорошей стороны, сообщил своей жене: «Я, душенька, познакомился с коллежским советником Павлом Ивановичем Чичиковым; преприятнейший человек!»
Предположим теперь, что Чичиков не мошенник, что занят он каким-нибудь полезным общественным делом, например, добивается получения средств на строительство больницы или школы. Предположим, наконец, что мы имеем дело не с гоголевскими временами и не с его героями, а видим перед собой нашего современника, выполняющего свой служебный долг.
Что бы мы сказали о нем?
Сказали бы: эрудированный (обо всем может поговорить со знанием дела), общительный (легко завязывает знакомства) и обаятельный (нравится даже тем, кто весьма скуп на похвалы) человек. Именно такой человек, с такими качествами, с установкой на выполнение общественно ценных задач, завоевывает симпатии окружающих и способен добиться нужных всем успехов.
Хотелось бы обратить внимание читателя на то, что, читая мастерски написанные книги, можно учиться правильному общению. В таких книгах можно и нужно находить примеры и отрицательные, т.е. такие, которые показывают, как по надо общаться. Вспомним, что в «Мертвых душах» есть множество таких примеров. Гениальный Гоголь, психологически точно описывающий людей в их отношениях к делу и друг к другу, с поразительной достоверностью выявил и типы общения, и типы общающихся.
Вот, скажем, помещица Настасья Петровна Коробочка никак не может уразуметь сам предмет разговора, суть предложения Чичикова. Пять страниц гоголевского текста- диалог Павла Ивановича с Коробочкой — подумать только! И что же? «Эк ее, дубинноголовая какая! — сказал про себя Чичиков, уже начиная выходить из терпения. — Поди-ка, сладь с нею! В пот бросила, проклятая старуха!» Тут он, вынувши из кармана платок, начал оттирать пот, в самом деле выступивший на лбу. Впрочем, Чичиков напрасно сердился: «иной и почтенный, и государственный даже человек, а на деле выходит совершенная «Коробочка»… Как зарубил что себе в голову, то уж ничем его не пересилишь; сколько ни представляй ему доводов, ясных, как день, все отскакивает от него, как резиновый мяч отскакивает от стены».
Легко понять, что Коробочка просто весьма недалекая тугодумка. Плохо, когда люди такого рода занимают ответственное положение, да и в повседневном общении они очень трудны. Но ведь Чичиков сумел все-таки подобрать и к ней, к Коробочке, ключик! Отдадим и ей должное: она понимает, что плохо разбирается в сути дела, она старается понять собеседника. Значит, не ругаться в общении с «коробочками» надо, не выходить из себя, а сразу же, распознав, «коробочку», постепенно, повторяя самое главное, излагать свою мысль, проверяя, что уже усвоено, а что — еще пет. Ведь и учителю приходится иметь дело с тугодумами, и хороший учитель всегда находит способ растолковать и такому ученику трудный материал.
А вот Собакевич, в отличие от Коробочки, сразу же смекнул, о чем просит его Чичиков и как он, Собакевич, может извлечь свою собственную выгоду из продажи мертвых душ: «Извольте, я готов продать». — «Черт возьми, — подумал Чичиков про себя, — этот уж продает прежде, чем я заикнулся!» И далее, пораженный жадностью и сообразительностью Собакевича, Чичиков так оценивает его: «Кулак! Да еще и бестия в придачу!» Если перечитать соответствующий гоголевский текст, можно увидеть, что среди персонажей есть лица, говорящие редко, отличающиеся лаконизмом (Собакевич). Они обычно не являются инициаторами в разговоре, отвечают односложно. Таких людей, как мы уже знаем, психологи называют интравертами. Типичный интраверт, например, тургеневский Бирюк из «Записок охотника».
В противоположность интраверту экстраверт выступает инициатором в общении, говорит охотно, эмоционально. Мы видели, что экстравертом, причем очень умелым, был Павел Иванович Чичиков. Но экстраверт и неподражаемый Ноздрев, тот самый, «с которым Павел Иванович Чичиков вместе обедал у прокурора и который с ним в несколько минут сошелся на такую короткую ногу, что начал говорить ему «ты», хотя, впрочем, он, со своей стороны, не подавал к тому никакого повода». Можно сказать, что экстравертность Ноздрева сочетается еще и с поразительным нахальством, да еще в «букете» с беспардонной лживостью и стремлением во всем — в крупном и в мелочах — добиться корысти (можно спрятать шапку, можно навязать едва знакомому человеку невыгодный для того обмен и пр.). По наблюдениям многих, художники и композиторы не очень часто бывают экстравертами в специальном психолого-лингвистическом смысле этого слова. Они предпочитают выражать свои мысли и чувства опосредованно — через свои произведения. Как ни покажется странным, но есть и писатели, эти большие мастера слова, которые тоже в повседневном общении не очень разговорчивы, часто молчаливы и углублены в себя. Там, «в себе», они ведут беззвучные диалоги со своими героями, о которых мы потом узнаем из их книг.
Имеются данные, что немало интравертов среди ветеринарных врачей и врачей-педиатров, лечащих маленьких детей. Что ж, это и не слишком удивительно: профессия накладывает свой отпечаток на манеру общения, а совсем маленький ребенок, тем более — животное не умеют общаться с помощью речи.
Особые способности общения обнаруживают дрессировщики, обучающие животных всевозможным, часто внешне «человеческим» действиям. У дрессировщиков свои способы общения, свои «языки», понятные животным. Видимо, можно согласиться с той девушкой, которая назвала Дер-су Узала «одним из коммуникабельных» людей.
Оличная статтья, мне нравится, достойно.